В качестве вступления хочется привести высказывание довольно известного государственного деятеля Петра Аркадьевича Столыпина: "Народ, не имеющий национального самосознания, есть почва, на которой произрастают другие народы". Многим из нас эти слова должны быть знакомы. К слову, высказываний, подобных этому, достаточно много. Это наверняка объясняется тем, что этот вопрос очень актуален для всех, в том числе и для нас.
Прежде всего, обязуюсь предупредить, что некоторым читателям эти слова покажутся в каком-то роде националистическими. Но заверяю, здесь нет ни одного намека на пропаганду межэтнической вражды или неприязни. Как многим из вас известно, кумыки это один из, скажем так, основных народов Дагестана. У большинства людей Дагестан ассоциируется прежде всего с пятью его наиболее многочисленными коренными (подчеркиваю!) этносами: аварцами, даргинцами, кумыками, лезгинами и лакцами. Также многим из вас наверняка известно то, что, из числа этих 5-и, кумыки это несколько обособленный этнос в силу своих отличий в языке, культуре, происхождении, ареале проживания и многих других значительных и незначительных факторах. Из этого следует, что у остальных народов друг с другом гораздо больше общего, чем с кумыками. Это не хорошо и не плохо, это факты. Почему мы зацикливаемся на том, что нас различает, а не на том, что нас объединяет — спросите вы. Вот мы и подошли к главной сути вопроса. Дело в том, что, несмотря на упорное унифицирование всех наций Дагестана в одно "целое и неделимое", дагестанцы все равно остаются прежде всего аварцами, лакцами, лезгинами, табасаранцами и т.д. Т.е. национальное самосознание этих народов берет верх над всеобщей дагестанской унификацией. А каков же уровень национального самосознания у кумыков? Увы, он очень неутешительный. За все время существования Дагестана как республики советская историография очень хорошо поработала над нашим национальным самосознанием, как впрочем и над самосознанием других народов. Но почему же, спрашивается, окружающие нас народы могли сохранить свое самосознание, а мы нет? Неужели оно так мало значит для нас, неужели наша история для нас так незначительна? Возможно в этом нет нашей вины, ведь кумыки были еще и тюркоязычным, а стало быть, опальным этносом. Таким народам приходилось вдвойне тяжелее.
Политика СССР в отношении национального вопроса тоже всем должна быть известна. Наши родители, дедушки и бабушки могут быть для этого живым подтверждением. В СССР ведь фактически не было национальностей, не было украинцев, узбеков, армян, белорусов, казахов, а был единый советский народ, был человек советской национальности. Изучение своих корней и своей истории было преступлением.
Но период Советского Союза закончился более 20-ти лет назад. А в Дагестане тем временем ничего не изменилось. Сегодня Дагестан олицетворяет собой миниатюрный СССР с той же самой национальной политикой. Нет национальностей, есть единый дагестанский народ, есть человек дагестанской национальности. Изучение своей истории здесь (как и во времена Советского Союза) чревато обвинениями в национализме, в частности, для кумыка это чревато ярлыком под названием "пантюркист".
Нет ничего удивительного в том, что многие дагестанцы ратуют за единый и неделимый дагестанский народ. Но давайте представим, что это повлечет за собой. Вернемся снова к 5-и основным нациям Дагестана. Что потеряют, например, аварцы и лакцы, даргинцы и лезгины в случае того, что они станут единым народом (хоть это и утопия)? Ведь эти народы так или иначе родственны между собой, имеют общее происхождение, имеют, можно сказать, общую культуру и одного корня язык. Конечно, они различаются, в противном случае они бы не делились. Но будет ли для них это объединение так сильно чревато, как будет чревато для нас? Ведь у нас есть свой язык, который мы можем потерять и который уже постепенно теряем. У нас есть своя неповторимая культура, богатая история, быт. И это все мы можем потерять. И мы уже практически это потеряли. Существует ли кумыкский народ сейчас? Юридически да, существует. Но фактически, кумыки сегодня — это не кумыки, а дагестанцы, говорящие на кумыкском языке. А кумыков, позиционирующих себя в первую очередь кумыками, ничтожно мало. Наше национальное самосознание на нуле, каким оно было во времена СССР и таким же остается сейчас.
Дагестанизм как таковой — это зло. И в первую очередь — для нас. Вся идеология дагестанизма направлена на размывание нац. самоопределения народа, на постепенное уничтожение его самобытности. Попытка превратить нас в часть "единого дагестанского народа" есть ни что иное как попытка растворить нас как этнос в плавильном котле и сделать из нас новую нацию с новой историей и новой культурой. Мы не должны быть против добрососедских отношений с другими дагестанцами, но мы всегда должны помнить, что мы отдельный народ со славной историей.
В марте 2017-го аварская газета "Миллат" опубликовала статью под заголовком ""Тенгликские" геббельсы снова в движении". Текст вызвал бурную реакцию кумыкской общественности.
Некоторые СМИ перевели заметку на русский язык. В ней, в частности, говорится, что "кумыкские земли" существуют "только в приснившихся сновидениях вышеуказанных националистов", а "Дагестан пытаются разрушить руками кумыкских националистов по указке НАТО".
Учредитель газеты Магомед Бисавалиев поспешил сообщить, что "редактор Алиса Алдашева и автор статьи Гамзат Изудинов были наказаны объявлением строгого выговора за непродуманную писанину и за её публикацию".
Но кумыков это не устроило. Они попытались засудить автора и издание.
Общественники обратились в Генпрокуратуру с требованием возбудить уголовное дело за клевету (статья 128.1 УК) и разжигание межнациональной розни (статья 282 УК). Из Москвы их заявление послали в дагестанскую прокуратуру, которая перенаправила его в надзорный орган Гумбетовского района.
В итоге обращение оказалось в Ботлихском межрайонном следственном отделе (судя по всему, автор заметки проживает в подведомственном этому отделению районе).
Там провели лингвистическую экспертизу, по результатам которой вынесли решение об отказе в возбуждении уголовного дела.
Юрист Центра защиты прав СМИ Светлана Кузеванова в беседе с "Кавказ.Реалии" отметила, что очевидного разжигания розни в публикации нет, но предпосылки есть.
"При оценке текста на разжигание ненависти или вражды нужно руководствоваться определением, согласно которому "под действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, понимаются высказывания, обосновывающие и (или) утверждающие необходимость геноцида, массовых репрессий, депортаций и совершения иных противоправных действий". В частности, применение насилия в отношении представителей какой-либо нации, расы, приверженцев той или иной религии", - объясняет она.
В самом тексте Кузеванова нашла заявления против кумыков, но не обнаружила высказываний, обосновывающих необходимость совершения в отношении них противоправных действий.
"Может быть, компетентные органы тоже этого не увидели, потому и не сочли, что есть нарушение. Хотя текст на грани", - добавляет юрист.
Кумыки составляют третью по численности этническую группу в Дагестане – их около 500 тысяч, примерно 14,2%. Второе место занимают даргинцы – их 16,5%. Самая большая группа – это аварцы, численность которых достигает 30%.
Кумыки имеют значительный вес. Следствием этого становится постоянная борьба за влияние между представителями крупнейших национальностей.
Но главная проблема, которая затрагивает сферу межнациональных отношений и подливает масла в огонь, – это земельный вопрос.
Именно территориальные претензии порождают агрессию. В газетах появляются неоднозначные публикации, а на улицах случаются серьезные стычки. Так, летом 2016 года в Бабаюртовском районе подрались жители кумыкского села и аварцы из ближайшего кутана.
Старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов не стал бы рассматривать проблему как конфликт между аварцами и кумыками.
Народы, настаивает он, не конфликтуют - противоречия есть между этническими активистами и некоторыми представителями интеллигенции.
"Самый болевой узел - это земельный вопрос, - признает собеседник "Кавказ.Реалии". - Кумыкские лидеры говорят о неконтролируемом переселении с гор на равнину и изменении этнического состава. Есть также проблема поселений, возникших на бывших землях отгонного животноводства. Однако конфликты случаются не только между кумыками и аварцами, но в целом между равнинными жителями и переселенцами с гор. Национальность может варьироваться: равнинные жители - кумыки, ногайцы, русские, переселенцы - аварцы, даргинцы, лакцы и т.д.".
Остальные проблемы тесно связаны с этим, продолжает эксперт. Например, меняется этнический состав многих районов.
"Если прежде кумыки составляли большинство во многих равнинных районах и населенных пунктах, то теперь они часто становятся меньшинством, - резюмирует Ярлыкапов. - Соответственно, происходит перераспределение занимаемых кумыками должностей, меняется их представленность в органах власти. И это также трактуется как вытеснение кумыков".
Иначе я бы возглавил инициативную группу по юридическому закреплению этнического названия жителей Страны гор – дагестанцы. Вот так и пишем в паспорте Магомеда Магомедовича Магомедова в графе «национальность» - дагестанец! И точка… Честное слово, хоть оскорбительные анекдоты друг про друга перестали бы рассказывать! Анекдоты, понятное дело, смешно, но когда взрослые дяди в очередной раз начинают рассуждать, да еще сбиваясь в какие-то политические группы, о том, кому что в Дагестане принадлежит, то уже становится не до шуток. Помните наши «веселенькие» годочки конца 50-х и 90-х прошлого века?
Поверьте, так называемые мононациональные движения в Дагестане тогда посадили свои народы на пороховую бочку! Толпу очень легко возбудить, но кто и как ее потом остановит? Ситуацию спасли не столько сами образумившиеся руководители движений, сколько коллективный разум самих дагестанцев, в которых не погасла уже закрепившаяся в генетическом коде искра маслиата. Политиканы, движимые, как правило, жаждой власти, тщеславием, завистью, а то и прямо материальной выгодой, теряют чувство меры, не осознают, насколько высоко поднимают они планку совершенно неоправданного риска.
Тем более сверхосторожным должен быть наш пишущий (показывающий, говорящий) брат, когда затрагиваются вопросы межнациональных отношений. Поводом для этих записок стала одна публикация в независимом СМИ (не важно, в каком - в принципе это не имеет значения), в которой опять затрагиваются отношения аварцев и кумыков из-за прикутанных земель. Но ведь все это уже мы проходили и, слава Богу, без серьезных последствий! Зачем теперь вновь наступать на те же грабли? В той публикации, в частности, упоминается об «аварских реках» и «кумыкских землях». Удивительное дело, как будто мы не в одной республике живем! Хорошо помню тот сход в своём ауле Тинди, кажется, это было в 1954 году. Приехал уполномоченный из райцентра и сказал, что тиндинцам нужно переселиться на равнину. Тогда наш родной советский агитпром даже сочинил ходовой, как сегодня сказали бы, хит, в котором рефреном шла строка «переселимся, друзья, на равнину!»
Так вот, тиндинский джамаат уполномоченному недвусмысленно сказал: нет! Нам и в горах хорошо. Тогда власти пошли другим путем: закрепили за нашим колхозом «Дружба» земли в местности Шава, что в Бабаюртовской зоне отгонного животноводства. Это что, захват земли? Но как бы ни было, в течение десятилетий там образовалось небольшое селение, сейчас тиндинцы там со всеми живут дружно, в том числе и с кумыками, недаром наш колхоз назывался «Дружба». В те же годы, помнится, в Тиндинской средней школе учился кумыкский парнишка Рашид Атаев. Как он там оказался? Наш добрый старый куначеский адат: семья моего родственника Торолава жила на квартире у кумыков, сдружились и по его просьбе те решили отправить мальчонку в горы, познать житье-бытье горцев.
Само собой, Рашид в Тинди был окружен теплом и вниманием. Интересно, где сейчас Рашид? Надеюсь, он жив – здоров и прочитает эти строки. Так вот, вопрос так называемых «кумыкских земель», орошаемых «аварскими реками», - это не проблема. Проблема - в головах некоторых наших уважаемых дагестанцев, которым пора бы уже угомониться и заняться более полезным и продуктивным делом по поднятию экономики, особенно в сфере сельского хозяйства, до советского уровня, когда кумыкские степи и аварские альпийские луга были полны отарами.
И все это работало на Дагестан, на союзное государство, и никто не митинговал по поводу национальной принадлежности и исключительного права на природные ресурсы. … Представьте теперь гипотетический вариант отношений между кумыками и аварцами. Кумыки отправляют всех аварцев в горы, а аварцы в отместку перекрывают свои реки, дабы степнякам не досталось ни капли воды. И что? Верно: ужас буго, кошмар бар!
Иногда некоторым из нас приходится слышать о такой национальности, как аварец. Что за нация - аварцы?
Это коренное проживающее в восточной Грузии. На сегодняшний день данная народность разрослась настолько, что является основной по численности в Дагестане.
Происхождение
До сих пор остаётся весьма туманным. Согласно грузинской летописи, их род проистекает от Хозониха, потомка прародителя дагестанского народа. По его имени в прошлом было названо аварское ханство - Хунзах.
Бытует мнение, что на деле аварцы произошли от каспиев, легов и гелов, однако оно не подкреплено никакими доказательствами, в том числе и сама народность не причисляет себя ни к кому из вышеперечисленных племён. Сейчас ведутся исследования с целью найти связь между аварцами и аварами, основавшими канагат, впрочем, пока эти попытки не приносят должного результата. Но благодаря генетическим анализам (только материнская линия) можно сказать, что данная национальность (аварец) ближе всего к славянам, нежели к другим народам Грузии.
Другие версии происхождения аварцев также не вносят ясности, а лишь запутывают из-за существования двух разных племён с почти одинаковым названием. Единственное, о чём упоминают историки, так это о вероятности того, что имя данной народности дали кумыки, которым те причиняли массу беспокойств. Слово "авар" с тюркского переводится как "тревожный" или "воинственный", в некоторых преданиях такое имя носили мифические существа, одарённые сверхчеловеческой силой.
Те же, чья национальность - аварец, часто зовут себя так, как сами посчитают уместным: маарулалы, горцы и даже "верховные".
История народа
Земля, занимаемая аварцами в период с V по VI вв. до н. э., получила название Сарир. Это царство простиралось на севере и граничило с поселениями аланов и хазар. Несмотря на все обстоятельства, играющие в пользу Сарира, крупным политическим государством он стал лишь в X веке.
Хоть это и был период раннего средневековья, общество и культура страны были на весьма высоком уровне, здесь процветали различные ремёсла и скотоводство. Столицей Сарира стал город Хумрадж. Особенно отличившегося успешным правлением царя звали Аваром. История аварцев упоминает его как крайне отважного владыку, а некоторые учёные даже полагают, что название народа произошло от его имени.
Спустя два века на месте Сарира возникло Аварское ханство - одно из самых сильных поселений, а среди прочих земель выделились самостоятельные "вольные сообщества". Представители последних отличались свирепостью и крепким боевым духом.
Период существования ханства был неспокойным временем: постоянно гремели войны, последствиями которых были разруха и стагнация. Однако в беде объединялся, и его сплочённость лишь крепла. Примером тому было Андалалское сражение, не прекращавшееся ни днём, ни ночью. Впрочем, горцы добивались успеха благодаря знанию местности и различным хитростям. Этот народ был столь сплочённым, что в военных действиях участвовали даже женщины, гонимые желанием сохранить свой дом. Таким образом, можно сказать, что данная национальность (аварец) действительно получила верное название, вполне заслуженное воинственностью жителей ханства.
В XVIII веке многие ханства Кавказа и Дагестана вошли в состав России. Те же, что не желали жить под гнетом царской власти, организовали восстание, переросшее в длившуюся целых 30 лет. Несмотря на все разногласия, во второй половине следующего века Дагестан стал частью России.
Язык
Собственный язык и письменность аварцы развили ещё во времена Поскольку данное племя считалось сильнейшим в горах, его наречие быстро распространилось по прилежащим землям, став доминирующим. На сегодняшний день язык является родным для более чем 700 тыс. чел.
Диалекты аварского сильно отличаются и делятся на северную и южную группы, поэтому носители языка, изъясняющиеся на разных наречиях, едва ли поймут друг друга. Впрочем, говор северян более близок к литературной норме, и ухватить суть разговора проще.
Письменность
Несмотря на раннее проникновение жители Аварии начали использовать её лишь пару веков назад. До этого в обиходе был алфавит на основе кириллицы, но в начале XIX в. было принято решение о замене его на латиницу.
Сегодня официальной выступает письменность, графически схожая с русским алфавитом, но содержащая 46 символов вместо 33-х.
Обычаи аварцев
Культура этого народа довольно специфична. Например, при общении между людьми должна соблюдаться дистанция: мужчинам запрещено подходить к женщинам ближе, чем на два метра, в то время как последние должны соблюдать расстояние вдвое меньше. То же правило касается беседы молодёжи со стариками.
Аварцам, как и другим народам Дагестана, с детства прививают не только по возрасту, но и по социальному статусу. Тот, кто "главнее", всегда идёт справа, а муж - впереди своей жены.
Обычаи аварского гостеприимства бьют все рекорды доброжелательности. По традициям, визитёр возвышается над хозяином вне зависимости от его ранга и возраста и может прийти в любое время суток, не оповещая его об этом заранее. Владелец дома берет на себя всю ответственность за здоровье и безопасность прибывших. Но и гость обязан соблюсти некоторые правила этикета, запрещающие совершать ряд действий, не принятых в местном обществе.
В семейных отношениях власть главы дома не бывала деспотичной, женщине принадлежала ведущая роль в решении множества вопросов, но при этом существовала некоторая вынужденная отчуждённость между мужем и женой. Например, по правилам, те не должны спать в кровати вместе или жить в одной комнате, если в доме несколько помещений.
Также существовал запрет на общение между девушками и юношами, поэтому аварец (что за нация, было рассказано ранее) посещал дом избранницы, чтобы оставить в нём некую вещь, расценивающуюся как предложение руки и сердца.
Национальность аварец
Таким образом, можно сказать, что аварцы - крайне интересная народность с богатой вековой историей и захватывающими обычаями, далеко не полностью описанными в данной статье. Это очень открытые люди, не ведающие иронии, но любящие фарс. Они крайне эмоциональны, поэтому в личном общении не стоит выводить аварца из себя, задевая его чувство патриотизма или намекая на физическую слабость.
В ОБЩЕСТВЕННОМ сознании за Дагестаном прочно закрепилась репутация республики, раздираемой межэтническими и внутриконфессиональными конфликтами. И если межнациональные конфликты в полиэтничном Дагестане являются следствием борьбы этнических группировок за власть, то религиозный конфликт как между представителями "традиционного" ислама и фундаментализма, так и внутри этих течений во многом является отражением этой борьбы.
Уже в первые постперестроечные годы Духовное управление мусульман Дагестана оказывало заметное влияние на религиозную жизнь республики. В первые же годы существования оно превратилось в поле битвы между представителями кумыкской и аварской национальностей за право руководства мусульманской общиной Дагестана. Борьба завершилась "победой" аварцев и привела к расколу и появлению национальных Духовных управлений: аварского, даргинского, кумыкского. И в настоящее время, несмотря на заверения руководства ДУМД о разрешении конфликта, ни для кого не секрет, что нынешнее ДУ опирается в первую очередь на представителей аварской этнической группы.
С середины 90-х годов по республике ходит видеокассета, где духовные лица, по национальности кумыки, рассказывают о злоупотреблениях действующего ДУМД. Проблему противостояния в плоскости кумыки-аварцы в сфере традиционного ислама на встрече мэра Махачкалы Саида Амирова с духовенством РД в июне 1999 г. поднял советник председателя правительства РД по вопросам религии Ильяс-хаджи Ильясов: "Даже если здесь, в Дагестане, не будет ни одного ваххабита, раскол между мусульманами все равно сохранится. Он произошел 28 февраля 1998 г., когда произошел незаконный съезд и когда было незаконно перерегистрировано ДУМД в 1994 г.".
Тот же раскол между кумыками и аварцами в рамках традиционного ислама наблюдается в Хасавюрте. Противостояние проходит в нескольких плоскостях: 1) численное превосходство аварцев-переселенцев как в городе, так и в районе, что вызывает недовольство коренного населения; 2) борьба за власть в г. Хасавюрте и в районе, в которой победили представители аварской этногруппы; 3) религиозное противостояние: пятничный намаз в городе кумыками и аварцами совершается в разных мечетях. Точно так же отдельные пятничные мечети кумыков действуют и в Махачкале.
Таким образом, борьба за руководство мусульманской общиной тесно взаимосвязана с борьбой за политическую власть и подогревается недовольством коренного населения низменных районов переселенцами, так как традиционно духовной жизнью на низменности управляли религиозные лидеры-кумыки, и нарушение этой традиции вызвало у них недовольство.
"Земельный вопрос" вызвал разделение по этническому признаку в рамках традиционного ислама и в селах Ленинаул и Калининаул Казбековского района, ранее входивших в состав Чечни: аварцы и чеченцы в этих селах еще задолго до боевых действий в горных районах Дагестана пятничный намаз совершали раздельно.
Недовольство не только кумыков, но и других национальностей Дагестана вызывает и то, что в деятельности ДУМД странным образом сочетается призыв к установлению шариата и активная политическая деятельность, направленная на обеспечение политических интересов аварской этнической группы. Шейх Саид-афанди Чиркейский уже давно имеет тесные контакты с представителями политической и экономической элиты как внутри республики, так и за ее пределами. Причем этническая принадлежность этих представителей не оставляет сомнений относительно основы контактов.
События, последовавшие за смертью Саида Абубакарова, показали, что интересы духовных лиц и ряда политиков совпадают: политики задумали и организовали массовые акции, а шейхи благословили их. Требование было одно - отставка председателя Госсовета РД. Другой факт не менее наглядно свидетельствует о том, "кому это выгодно", как говорили древние римляне: накануне референдума 7 марта 1998 г. относительно процедуры избрания главы республики в северных (аварских) районах Дагестана прошло несколько встреч с местным населением, в которых участвовали представители ДУМД, аварского национального движения и представитель Рамазана Абдулатипова. Суть встречи сводилась к одному - необходимо голосовать за всенародно избираемого главу республики. Причем допускалось сохранение государственного устройства Республики Дагестан в его прежнем виде.
Этот же призыв поддержало и ОМОД "Hyp", активно сотрудничающее с ДУМД, вследствие чего большинством членов движения в Дагестане являются последователи шейха Саида Чиркейского. Именно это движение выступило официальным организатором Конгресса мусульман Дагестана в конце августа 1998 г., где и прозвучало требование отставки председателя Госсовета РД.
В настоящее время существует единственная (уже упоминавшаяся) оппозиция ДУМД, состоящая из традиционалистов, возглавляемая шейхом Мухаммад-Мухтаром Кяхулайским, которого газета "ас-Салам" - печатный орган ДУМД - настойчиво называет всего лишь имамом мечети поселка Тарки. Но из-за своей слабости эта оппозиция не ведет активного противостояния с ДУМД. В то же время такие даргинские районы, как Левашинский, Акушинский и Сергокалинский, выступая против фундаменталистов, не спешат поддерживать ДУМД, что объясняется тем фактом, что значительное число даргинцев из руководства республики - выходцы из этих районов, и их земляки не спешат поддерживать оппозицию из ДУМД.
Несколько иначе выглядит ситуация с дагестанскими фундаменталистами. При формировании общин довольно четко прослеживается не только этнический, но и "районный" фактор. Хотя в отличие от "традиционного" ислама этот фактор проявляется скорее на уровне рядовых членов общин, а не их лидеров. "Районный" фактор проявляется в том, что религиозные деятели данного течения в первую очередь находили поддержку среди своих односельчан и выходцев из своего района, что объясняется "общинностью", характерной как для Дагестана, так и для всего Кавказа.
Багауддин Мухаммад - лидер Исламского джамаата Дагестана - нашел основную поддержку именно в своих земляках - выходцах из Цумадинского района. Помимо того что в начале лета 1999 г. в Цумадинском районе проживало более 400 "выявленных" его сторонников, он получил поддержку и признание цумадинцев-переселенцев, живущих в Хасавюртовском и Кизилюртовском районах. В селах Первомайское, Теречное и Советское Хасавюртовского района, где в основном проживают выходцы из Цумадинского района, позиции его сторонников были настолько сильны, что представители органов власти и Духовного управления РД не решились проводить в этих трех селах разъяснительную работу "о вреде религиозного экстремизма", которая проводилась в районе с 9 по 11 июня 1999 г. В селении Кироваул Кизилюртовского района, где также в основном проживают выходцы из Цумадинского района, при поддержке главы администрации села был создан свой шариатский суд, но вмешательство прокуратуры РД предотвратило установление в селе исламской формы правления. Помимо всего этого, Багауддин со своими сторонниками вошел именно в "родной" Цумадинский район, где получил относительную поддержку местного населения, о чем свидетельствует почти месячное бескровопролитное присутствие "Исламской Армии Кавказа" в этом районе.
Другая религиозная организация фундаменталистского толка "Исламский Центр "Исламия" также была построена по районному признаку. Она состояла в основном из выходцев из одного района - Гунибского. Основатель организации - Ахмад-кади Ахтаев - уроженец села Кудали Гунибского района. С самого начала своей деятельности он опирался на своих земляков и получил от них поддержку. Неофициально его сподвижников по причине численного превосходства выходцев из с. Кудали называли "кудалинцами".
В Махачкале "кудалинцы" долгое время вели проповедническую деятельность отдельно от Исламского джамаата. Помимо разногласий между лидерами двух организаций относительно методов работы на уровне рядовых членов, не последнюю роль играл этнический фактор. Лидером Исламского джамаата в Махачкале и "представителем" Багауддина в этом городе был М.-Ш. Джангишиев - даргинец, уроженец с. Карамахи. Создавая общину в Махачкале, он в первую очередь опирался на выходцев из сел Кадарского анклава, хотя "исламский призыв" был обращен ко всем этническим группам. Косвенным доказательством этому служит то, что фактическому объединению общин в 1998 г. (теоретически они продолжали оставаться отдельными организациями) послужил фактор, совпавший по времени с другими: 1) смерть Ахмад-кади Ахтаева, которая из-за отсутствия подготовленного лидера заставила его сподвижников искать замену на стороне; 2) совпавшее с этим событием по времени (весна 1998 г.) назначение представителем Багауддина в Махачкале аварца, уроженца Гунибского района, что заметно увеличило число аварцев в Исламском джамаате Махачкалы; 3) необходимость совместного отражения давления со стороны государства и традиционного духовенства.
Не менее ярко влияние этнического фактора прослеживается в общине, возглавляемой Аюбом Астраханским, уроженцем села Кванада Цумадинского района. В Астрахани его основными последователями являются представители аварской этнической группы, составляющие довольно многочисленную общину. Таким образом, он получил поддержку своих соплеменников, а отсутствие районного деления, наблюдаемого непосредственно в Дагестане, объясняется удаленностью региона от республики, вследствие чего межрайонные противоречия отступают перед межэтническими. Зато в самом Дагестане община Аюба представлена исключительно цумадинскими аварцами, выходцами из Южного Дагестана.
Среди даргинцев фундаментализм распространен только в селах Кадарского анклава, что объясняется как длительным пребыванием в этих селах проповедника Мухаммеда Али из Иордании, так и столкновением местных жителей с махачкалинскими финансовыми и криминальными группировками в начале 90-х гг. Под влиянием "соплеменников"-карамахинцев идеи очищения ислама восприняло селение Губден. Этому способствовало и непризнание губденцами нынешнего ДУМД. Столь слабое распространение фундаменталистских идей среди даргинцев объясняется довольно просто: еще в начале 90-х годов исследователи отмечали, что даргинцы - единственная этническая группа, не имеющая организованного национального движения. Это было связанно с тем, что представители даргинской этнической группы уже возглавляли республику, и, следовательно, необходимость в национальном движении, основной функцией которого было отстаивание экономических и политических интересов этноса, отпадала. Похоже, что аналогичная ситуация имела место и в религиозной жизни республики, так как факты свидетельствуют, что исламский фундаментализм получил распространение среди аварской, лезгинской и лакской этнических групп, наиболее недовольных республиканскими властями.
Не меньше интереса представляет и распространение христианства в Дагестане. Традиционно христианство в его православной форме в республике исповедуют только русские, проживающие в Дагестане. Но в настоящее время деятельность западных церквей коренным образом изменила ситуацию. Если православие все так же исповедуется только русскими, то последователями западных протестантских церквей ("Осанна", "Харизматическая церковь" и др.) большей частью становятся этнические дагестанцы. Молодежь привлекает в эти церкви необычная обстановка: проповеди напоминают дискотеки, а проповедники пропагандируют американскую культуру, которая, по выражению 3бигнева Бжезинского, "несмотря на ее некоторую примитивность... пользуется не имеющей себе равных притягательностью, особенно среди молодежи мира". Деятельность западных церквей облегчается тем, что они абстрактно ассоциируются с Западом и не привязаны к какой-либо этнической группе.
И если одной из причин исламского фундаментализма является активное проявление недовольства как окружающей действительностью, так и личным статусом, то обращение коренных дагестанцев к христианству является протестом пассивным.