Окончательно избавился от монгольского владычества и вплоть до 1644 года страной правила династия Мин. В этот период в истории Китая оставили неизгладимый след многие монархи. Одним из них был Юнлэ, «второй основатель династии», при котором Великая Минская империя резко изменила политический вектор и вошла в новую эпоху расцвета. Во времена правления Юнлэ (Чжу Ди) и единственного императора-художника Сюаньдэ (Чжу Чжаньцзи) жил Чжэн Хэ (1371-1435 гг), великий китайский путешественник, дипломат и адмирал, совершивший семь дальних морских путешествий по Индийскому океану.
Причины и значение военно-торговых экспедиций Чжэн Хэ
Европейские страны и Россия были больше нацелены на экспансию. Неудивительно, что большинство великих путешественников происходили из Старого Света, преимущественно из стран с сильным военно-морским флотом. Они искали и находили пути в Вест-Индии, новые континенты и острова, новые колонии и рынки сбыта. Они «ходили за три моря», плавали на «Мэйфлауэре», искали Эльдорадо и основывали форпосты на Аляске и в Форт-Россе, на неприветливых тихоокеанских и Карибских островах с кровожадными аборигенами.
Китай большую часть своей истории был замкнут на себе, и интересы государства обычно не заходили дальше территории ближайших соседей. Зачастую строго ограничивались контакты с заморскими купцами и собственное каботажное судоходство у восточного побережья страны. Тем не менее, и у Китая во времена правления Чжу Ди и Чжу Чжаньцзи был свой великий путешественник, появившийся в эпоху расцвета Великой Минской империи - Чжэн Хэ. Император Юнлэ был одним из самых прогрессивных монархов в китайской истории. При нем были построены многие популярные ныне , начато и закончено возведение в , основаны и построен .
Чжу Ди и его внук Сюаньдэ тратили много средств и энергии на дипломатическую и военную деятельность по усилению влияния Великой Минской империи вне «Внутреннего Китая», ограниченного , тихоокеанскими морями и Тибетским нагорьем. Такая деятельность была не характерна ни для их предшественников, ни для потомков. Одним из значительных внешнеполитических шагов стали семь крупных военно-торговых экспедиций к южной Индии, берегам Персидского залива и Северо-Восточной Африки. Экспедиции подобного уровня были беспрецедентны для Китая. Если будете в Малакке (Малайзия), обратите внимание на величественную статую Чжэн Хэ. Плавания знаменитого путешественника и адмирала оказали огромное и длительное влияние на историческое развитие Явы, Суматры и Малайского полуострова. Считается, что экспедиции Чжэн Хэ посодействовали усилению эмиграции китайцев в эти места и развитию китайской культуры в регионе. В современной китайской историографии мирные плавания великого путешественника обычно противопоставляются агрессивным, захватническим экспедициям западноевропейских колонизаторов.
Биография Чжэн Хэ
При рождении Чжэн Хэ дали имя Ма Хэ. Фамилию Чжэн будущему путешественнику за верную службу пожаловал император на в 1404 г. Родился он в деревне Хэдай, в центральной части провинции Юньнань, граничащей с Индокитаем и Тибетом. Род Ма происходил из Средней Азии. Предки Хэ мигрировали в Китай, когда Поднебесная находилась под управлением монгольской династии Юань. Впоследствии они китаизировались, сохранив мусульманскую веру. В 14-летнем возрасте Ма Хэ кастрировали, и он стал евнухом при дворе Чжу Ди, будущего императора Юнлэ. Первое путешествие будущий адмирал возможно совершил в 1404 году, когда получил фамилию Чжэн. По некоторым данным он занимался сооружением боевых кораблей для борьбы с пиратами и посещал Японию, также заинтересованную в разгроме корсаров.
Семь путешествий Чжэн Хэ
Впервые решение о постройке эскадры прозвучало, скорее всего, в 1403 году. Уже через два года состоялось первое плавание огромного флота из четверти тысячи судов с общей численностью экипажей порядка 27000 человек. Если верить официальной истории Мин, среди этих кораблей были настоящие громадины, превышавшие любые из построенных когда-либо деревянных судов. Семь плаваний происходили в период с 1405 по 1433 гг. За это время флот адмирала-евнуха побывал в десятках стран.
Во время первого плавания (1405-07 гг) флот посетил острова Ява, Суматра и Шри-Ланка, побывал в портах Южной Индии. В последующих двух экспедициях маршрут отличался незначительно (1407-1409 гг и 1409-1411 гг). Во время последующих плаваний Чжэн Хэ и подчинявшиеся ему эскадры доходили до Африканского Рога (р-н нынешней Сомали), острова Ормуз (Персия-Иран), побережья Красного моря. После смерти Юнлэ наступил перерыв на несколько лет. В это время Чжэн Хэ руководит нанкинским гарнизоном. При Сюаньдэ плавания вновь возобновляются. Во время последней экспедиции адмирал уже лично не заходит во многие страны, посылая туда отдельные корабли и эскадры. Длительные путешествия уже тяготят Чжун Хэ, и он возвращается в Китай еще до полного завершения похода.
Во время своих плаваний адмирал и его подчиненные активно занимались установлением и улучшением дипломатических и торговых связей со многими странами, составляли навигационные карты и собирали подробную информацию о посещаемых государствах и территориях. Впоследствии трудами китайского адмирала воспользовались и многие европейские путешественники, еще не знакомые с северными водными путями Индийского океана. В наше время многие общины китайцев Индонезии и Малайзии считают Чжун Хэ чуть ли не святым. В его честь возведено немало храмов и памятников.
Исторический сайт Багира - тайны истории, загадки мироздания. Секреты великих империй и древних цивилизаций, судьбы исчезнувших сокровищ и биографии людей изменивших мир, секреты спецслужб. Летопись войны, описание сражений и боёв, разведывательные операции прошлого и настоящего. Мировые традиции, современная жизнь России, неизвестный СССР, главные направления культуры и другие связанные темы - всё то о чём молчит официальная наука.
Изучайте тайны истории - это интересно…
Сейчас читают
Наше издание уже рассказывало об участии животных во Второй мировой войне. Однако использование братьев наших меньших в военных действиях берет своё начало в незапамятные времена. И одними из первых были привлечены к этому суровому делу собаки…
Принято считать, что последним российским императором был Николай II. Но это не так. Правление династии Романовых закончилось царствованием младшего брата Николая Александровича - великого князя Михаила Александровича Романова, просто оно было рекордно коротким: всего одни сутки - со 2 по 3 марта 1917 года.
В истории немало тайн и загадок, однако, как правило, время - лучший помощник в их разгадывании. Ну, например, ещё совсем недавно не только в школьных учебниках, но даже и в серьёзных книгах утверждалось, что рыцарские доспехи были настолько тяжелы, что облачённый в них воин, упав, уже не мог подняться самостоятельно. Зато сегодня, посетив Музей оружия в английском городе Лидсе, вы можете увидеть, как облачённые в металлические доспехи эпохи Тюдоров рыцари не только сражаются друг с другом на мечах, но и совершают в них прыжки, что кажется совсем невероятным. Однако были ведь и ещё более совершенные рыцарские латы, принадлежавшие королям, и в частности, королю Генриху VIII.
Как известно, столица Польши находится в Варшаве, но сердце страны, безусловно, бьётся в Кракове. В этом городе с его уникальной средневековой архитектурой живёт сама душа Польши.
В 2019 году исполнилось ровно сто лет с тех пор, как была создана Первая конная армия под командованием С.М. Будённого, ставшая символом победы Красной армии в Гражданской войне. В годы советской власти о подвигах буденновцев написаны сотни книг, снято множество художественных и документальных фильмов, но ряд интересных фактов до сих пор неизвестны широкой публике.
Греко-персидские войны - один из самых великих и трагических периодов в истории Древнего мира. Во время этих долгих войн, которые закончились победой греков и завоеванием Персии Александром Македонским, случились немало великих сражений и походов. Любой современный человек осведомлён, к примеру, о подвиге 300 спартанцев в Фермопильском ущелье (правда, скорее, благодаря Голливуду, чем учебнику истории). А вот о том, как 10000 греческих элитных пехотинцев-гоплитов воевали за своих заклятых врагов-персов при их дележке власти, мало кто знает.
Эта история возникла вокруг старой фотографии, рассекреченной из архивов СССР в 1980-x годах. На ней группа медиков стоит вокруг операционного стола, на котором отдельно оживлены голова собаки колли и её тело. В подписи указано, что это часть проекта по созданию биоробота, в котором биологическую часть выполняет собачья голова, оживлённая с помощью «автомата сохранения жизни имени В.Р. Лебедева», а механическая часть называется «Шторм» и напоминает костюм водолаза. Так что же было на самом деле?
Согласитесь, красивое название - «Чаронда»… Некоторые знатоки топонимики предполагают, что слово это происходит из саамского языка и означает «берег, поросший мхом». Другие считают, что название «Чаронда» родилось от имени живущего в северных озёрах злого духа - черандака.
Бурное развитие китайского мореплавания начинается в эпоху династии Сун (960—1279 гг.). А в первой трети XV столетия китайцы буквально потрясли мир своими гигантскими по масштабам морскими экспедициями под руководством выдающегося китайского флотоводца Чжэн Хэ. Во время семи плаваний, совершенных в 1405 — 1433 гг., китайские моряки посетили Зондские острова, Малакку, Таиланд, Шри-Ланку, Индию, Мальдивские острова, страны Персидского залива, Аден, Сомали, Малинди (Кения). Некоторые участники экспедиции побывали даже в священном городе мусульман Мекке.
Что за красочное зрелище! Сотни кораблей с поднятыми парусами медленно отходят от берега — величайшая флотилия всех времен. На носу каждого корабля сверкают глаза дракона, вселяющие ужас в души врагов и отгоняющие злых духов. Вокруг — множество мелких грузовых суденышек, призванных сопровождать экспедицию. Они везут тысячи тонн продовольствия и воды. Тысячи человек, отправившихся в далекий путь, не должны были ни в чем испытывать недостатка...
«Фан» — парус. Иероглиф с этим значением появился в Китае около 1000 г. до н.э. Первые китайские паруса очень напоминали плетеные из тростника циновки. А тип классической китайской джонки — с плоским дном и почти вертикальными носом и кормой — окончательно сформировался лишь к началу нашей эры.
Плавания Чжэн Хэ остались непревзойденными по числу кораблей и людей, участвовавших в них: так, в первой экспедиции приняло участие 317 кораблей с 27 870 людьми на борту, во второй — 249 кораблей, в третьей — 48 кораблей и 30 тысяч человек, в четвертой — 63 корабля и 28 560 человек, в седьмой — более 100 кораблей и 27 550 человек. На фоне этих астрономических цифр даже как-то неприлично вспоминать о трех каравеллах Колумба и всего-навсего сотне членов их экипажей...
Великий евнух императорского двора Чжэн Хэ был мусульманином, уроженцем южнокитайской провинции Юньнань. За 30 лет своей службы Чжэн Хэ не менее семи раз отправлялся в далекие морские экспедиции — то в качестве посла, то в качестве командующего флотом. Впервые он вышел в море в 1405 г.: император повелел ему разыскать своего беглого племянника, претендовавшего на трон. По слухам, он скрылся «где-то за морем».
Вышедшая на его поиски эскадра Чжэн Хэ явно была несоразмерна поставленной задаче: в нее входили 62 больших корабля каждый длиной 440 футов и шириной 180 футов, а на их борту находилось 17 800 человек. И это — не считая большого числа вспомогательных судов, которые везли запасы продовольствия, пресную воду, товары для торговли с туземцами, подарки иноземным правителям. С летним муссоном флот Чжэн Хэ двинулся на юго-запад: в Индокитай, на Яву, Суматру, Шри-Ланку (Цейлон), в Каликут.
Послов китайского императора ждал самый теплый прием в странах, куда они прибывали. «Все без исключения иноземцы соперничали, кто опередит других в преподношении чудесных вещей, хранящихся в горах или скрытых в море, и редкостных сокровищ, находящихся в водной шири, на суше и песках», — сообщает китайская хроника. Так, правитель Тьямпы, государства в Южном Вьетнаме, выехал встречать Чжэн Хэ на слоне. За ним на лошадях ехали самые знатные придворные шли парадом сотни солдат. Гремели барабаны, пели флейты. Казалось, вся держава готова была славить великого гостя.
За два года китайцы посетили около тридцати стран и островов. «В девятом месяце 1407 года Чжэн Хэ и остальные возвратились. Послы от всех стран прибыли с ними и предстали перед императором... Император был очень доволен, наградив всех титулами в соответствии с заслугами», — сообщает «История династии Мин».
Вновь и вновь отправлял император Чжэн Хэ в дальние моря. Его корабли причаливали к побережью Никобарских и Мальдивских островов, стран Персидского залива, побывали в Адене, Могадишо (Сомали), Малинди, на Занзибаре. Эскадра Чжэн Хэ посетила острова Рюкю, лежавшие близ Японии, Филиппины, Борнео и Тимор. Из дальних плаваний Чжэн Хэ доставлял к императорскому двору бесчисленные сокровища. «Приобретенные им неописуемые сокровища и товары трудно сосчитать», — говорится в «Истории династии Мин».
Лишь с острова Ява китайский адмирал привез «рог носорога, панцири черепах, орлиное дерево, укроп, голубую соль, сандаловое дерево, стручковый перец, древесную тыкву, борнеоскую камфару, бананы, бетелевые орехи, серу, красильный сафлор, сапановое дерево, молуккскую сахарную пальму, парадные мечи, плетеные циновки, бело-серых попугаев, обезьян». «Знаменем счастья», «знаком совершенного порядка и гармонии, утвердившихся в мире и империи», китайские хронисты сочли... живого жирафа, привезенного из Африки. В Китае увидели этого диковинного зверя впервые.
2 февраля 1421 г. корабли Чжэн Хэ вышли в пятое плавание — к берегам Аравии. В источниках оно задокументировано довольно точно: корабли достигли Адена, заходили в африканскую гавань Могадишо (Сомали). Плавание продолжалось точно полтора года. По его возвращении в 1423 г. ко двору императора были доставлены подарки из 15 стран, где побывала экспедиция. Казалось бы, что тут еще говорить? Но именно пятое плавание Чжэн Хэ уже в наши дни породило массу всяких слухов и спекуляций. Отставной британский моряк Гевин Мензис, выдвинул гипотезу столь же увлекательную, сколь и беспочвенную: по его мнению, корабли Чжэн Хэ в ходе пятого плавания... обошли весь земной шар и побывали в Америке, Австралии и Антарктиде!
Так как вся история пятого похода Чжэн Хэ хорошо известна, Гевин Мензис пустился на хитрость: по его мнению, эти открытия совершали отдельные эскадры, отделившиеся от китайского флота. Выяснить, так это или не так, не представляется возможным. Ну, а раз мы выходим за пределы возможного, то тут открывается широчайший простор для фантазии...
В целом малоубедительная гипотеза Мензиса вызвала шквал критики со стороны историков, и в первую очередь китайских историков. Однако, как бы то ни было, к XV в. в Китае действительно появляется несколько загадочных карт. Среди изображенных на них земель можно угадать и Австралию, и, возможно, даже Америку! А в марте 2006 г. специалисты из новозеландского университета Вайка-то объявили о том, что изученная ими китайская карта 1763 г., на которой изображены Америка, Австралия и Новая Зеландия, возможно, является подлинной копией другой, более ранней китайской карты — 1418 г....
Миссионеры-францисканцы, побывавшие в Китае в XVI столетии, стали первыми европейцами, в руки которых попали свидетельства, указывающие на китайские контакты с Австралией. В их числе была выгравированная на меди довольно грубая карта Зеленого континента. В 1961 г. в Гонконге была обнаружена старинная фарфоровая ваза, на которой изображена карта, отдаленно передающая очертания Восточного побережья Австралии. Еще одна подобная «фарфоровая карта» находится на Тайване. Она, как считают, изображает Южное побережье Новой Гвинеи, восточное и юго-восточное побережье Австралии вплоть до области Мельбурна, и грубую схему Тасмании. Другая «фарфоровая карта», датируемая 1477 г., представляет часть западного побережья Америки, некоторые тихоокеанские острова, включая Новую Зеландию, Австралию и Новую Гвинею, острова Юго-Восточной Азии и побережье Китая. А на «карте фра Риччи», хранящейся в Ватиканской библиотеке (эта карта создана миссионером-иезуитом Риччи в 1602 г. в Пекине на основе тогдашних китайских карт), изображена часть северного побережья Квинсленда.
Современные исследователи считают, что накануне эпохи Великих географических открытий мореплаватели Поднебесной империи не имели себе равных в мире. Почти все типы китайских кораблей теоретически были способны пересечь Тихий океан с запада на восток и достичь берегов Америки. Отчасти факт таких плаваний подтверждается находками в Новом Свете китайских изделий — монет, статуэток, оружия, а также характерных якорных камней. По-видимому, китайцы, ведя оживленную морскую торговлю, уже в первые века нашей эры посылали разведывательные экспедиции на северо-восток. Некоторые из них добирались до берегов Северной Америки и возвращались обратно. Однако тяжелые условия плавания и отсутствие перспектив для торговли привели к прекращению таких экспедиций.
Нет никаких сомнений в том, что в X—XV вв. китайский флот обладал достаточным потенциалом, чтобы совершать рейсы и к берегам Австралии. Доктор Алан Торн, сотрудник Австралийского Национального университета, считает, что китайцы уже в довольно ранние времена совершали иccлeдoвaтeльcкиe рейсы в Индонезию и к берегам Австралийского континента. Проводниками в незнакомых водах им могли служить яванцы, с которыми китайцы торговали на протяжении столетий и которые, несомненно, имели гораздо лучшие знания о землях, лежащих к югу. Во всяком случае, представления о существовании далекой и таинственной «земли на юге» появляются в очень ранние времена китайской истории.
В 1424 г. император Чэнцзу, покровитель прославленного флотоводца, умер. Когда в 1433 г. Чжэн Хэ в последний раз возвратился в Китай, это уже была другая страна — страна, отгородившаяся от всего внешнего мира. Почти пять столетий Китай оставался в изоляции. За это время его хозяйство пришло в упадок. Обветшавшая, разворованная собственными чиновниками страна, стала легкой добычей других держав. Лишь к концу XX в. Китай начал понемногу приближаться к ведущим государствам мира. Если Чжэн Хэ и не открыл Америку, то, по крайней мере, он открыл простую истину: любой изоляционизм ведет к катастрофе, какими бы красивыми лозунгами он ни прикрывался...
На протяжении своей многовековой истории Китайская империя не проявляла особого интереса к дальним странам и морским путешествиям. Но в XV веке ее корабли семь раз отправлялись в плавания по Индийскому океану, а возглавлял эскадру гигантских джонок каждый раз один и тот же человек - дипломат и адмирал Чжэн Хэ, по размаху своих экспедиций не уступавший Колумбу.
После освобождения Китая от монголов и провозглашения в 1368 г. империи Мин под властью императора Чжу Юаньчжана главной задачей нового правительства стало «восстановление международного престижа Китая как суверенного государства и прекращение вторжений извне». Новый император Чжу Ди (Юн-лэ, правил с 1403 по 1424), стремясь упрочить международное положение Поднебесной, решился на организацию огромного флота, целью плаваний которого являлась бы демонстрация могущества новой империи и требование покорности от государств Южных морей.
Однако эта версия, хотя и наиболее распространённая, не является единственной. В той же «Истории династии Мин» указывается, что император послал за море экспедицию Чжэн Хэ якобы для поисков бесследно исчезнувшего в 1403 г императора Хой-ди. Эта версия наименее убедительна, поскольку император знал, что родич сгорел во дворце при штурме Нанкина, но не решался публично подтвердить это, предпочитая не опровергать слухи о его тайном спасении.
В источниках не столь официальных, как «Мин ши», получили отражение и экономические цели экспедиций. У Ма Хуаня, хрониста экспедиций Чжэн Хэ, например, сказано, что эти путешествия были снаряжены с целью пересечь далёкие моря, чтобы вести торговлю с иноземцами. О том, что Чжэн Хэ должен был не только подносить подарки иностранным правителям, но и торговать, говорится также в «Шу юй чжоу цзы лу». Однако благодаря принятой в средневековом Китае философско-этическими концепциями оценке торговли, как низкого и недостойного занятия, эти цели не нашли должного отображения в большинстве источников.
Возможно, разгадка кроется в некотором комплексе неполноценности Юн-лэ, вознесенного на трон дворцовым переворотом. Незаконному «Сыну неба», похоже, просто не хотелось сложа руки ждать, пока данники сами явятся к нему на поклон.
Чжэн Хэ
Чжэн Хэ появился на свет в 1371 году в городе Куньян (ныне Цзиньин), в центре юго-западной китайской провинции Юньнань, недалеко от ее столицы Куньмина. Ничто в детстве будущего флотоводца, звавшегося тогда Ма Хэ, не предвещало грядущего романа с океаном: в XV столетии от Куньяна до побережья было несколько недель езды. Фамилия Ма - транскрипция имени Мухаммед - и поныне часто встречается в китайской мусульманской общине, а наш герой вел происхождение от известного Саида Аджаллы Шамсы аль-Дина (1211-1279), прозывавшегося также Умаром, - уроженца Бухары, выдвинувшегося во времена монгольских великих ханов Мункэ (внука Чингисхана) и Хубилая. Именно завоеватель Китая Хубилай в 1274 году назначил этого Умара губернатором Юньнани. Известно, что отец и дед будущего адмирала строго придерживались уложений ислама и совершали хадж в Мекку. Более того, в мусульманском мире бытует мнение, что и сам будущий адмирал побывал в священном городе, правда, с неформальным паломничеством.
На момент рождения мальчика Срединная империя все еще находилась под властью монголов, благоволивших к его семье. Но начало жизни Ма Хэ сложилось довольно драматически. В 1381 году при завоевании Юньнани войсками китайской династии Мин, скинувшей иноземную Юань, в возрасте 39 лет погиб отец будущего мореплавателя. Мальчика же повстанцы пленили, оскопили и передали в услужение четвертому сыну своего предводителя Хун-у, будущему императору Юн-лэ, который вскоре отправился наместником в Бэйпин (Пекин).
Тут важно отметить одну деталь: евнухи в Китае, так же как, к примеру, и в османской Турции, всегда оставались одной из самых влиятельных политических сил. Многие юноши сами шли на жуткую не только по сути, но и по технике исполнения операцию, надеясь попасть в свиту какого-нибудь влиятельного лица - князя или, если повезет, самого императора. Так что «цветноглазому» (так называли в Китае представителей нетитульной, неханьской народности) Чжэн Хэ по тогдашним понятиям просто повезло. Юный Ма Хэ хорошо зарекомендовал себя на службе. К концу 1380-х он уже ярко выделялся в окружении князя, младше которого был на одиннадцать лет. В 1399-м, когда Пекин осадили войска тогдашнего императора Цзяньвэня (правил с 1398 по 1402), молодой сановник стойко защищал одно из городских водохранилищ. Именно его действия и позволили князю выстоять, с тем, чтобы контратаковать соперника и добиться трона. А через несколько лет Юн-лэ собрал мощное ополчение, поднял восстание и в 1402 году, взяв штурмом столичный Нанкин, провозгласил себя императором. Тогда же он принял девиз нового правления: Юн-лэ - «Вечное счастье». На китайский Новый год 11 февраля 1404 года Ма Хэ в благодарность за верность и подвиги был торжественно переименован в Чжэн Хэ - эта фамилия соответствует названию одного из древних царств, существовавших на территории Китая в V-III веках до н. э.
Что касается внешности будущего адмирала, то он, «став взрослым, говорят, вырос до семи чи (почти два метра), а обхват его пояса равнялся пяти чи (более 140 сантиметров). Скулы его и лоб были широки, а нос невелик. У него был сверкающий взгляд и голос громкий, словно звук большого гонга».
Сокровищницы адмирала Чжэн Хэ
Правитель торопил - армада строилась в большой спешке. Первый приказ о создании кораблей прозвучал в 1403-м, а плавание началось уже через два года. Специальными высочайшими распоряжениями были отряжены промысловые партии за древесиной - в провинцию Фуцзянь и в верховья Янцзы. Краса и гордость эскадры, баочуани (дословно «драгоценные корабли» или «сокровищницы»), сооружались на так называемой «верфи драгоценных кораблей» (баочуаньчан) на реке Циньхуай в Нанкине. Именно этот последний факт, в частности, обусловливает то, что осадка джонок при их гигантском размере была не очень глубокой - иначе они просто не прошли бы в море через этот приток Янцзы.
Достоверно определить все характеристики судов армады Чжэн Хэ историки и кораблестроители пока не могут. Масса спекуляций и дискуссий в научном мире вызвана тем, что ученым известно, как строились схожие джонки до Чжэн Хэ и после него. Однако Южные моря и Индийский океан бороздили специально отстроенные суда, о которых наверняка (с учетом расчетов, произведенных на основе раскопок рудерпоста в нанкинской верфи) известно лишь следующее.
Длина больших кораблей баочуаней составляла 134 метра, а ширина - 55. Осадка до ватерлинии равнялась 6 с лишним метрам. Мачт было 9, и они несли на себе 12 парусов из плетеных бамбуковых матов. Баочуаней в эскадре Чжэн Хэ в разное время было от 40 до 60. Для сравнения: первый трансатлантический пароход Изамбара Брюнеля «Грейт Вестерн», появившийся через четыре века (1837), в длину был почти в два раза меньше (около 72 метров).
Измерения средних кораблей равнялись соответственно 117 и 48 метрам. Таких джонок было около 200, и они сравнимы с обычными китайскими судами. Команда подобного корабля, в 1292 году везшего в Индию Марко Поло, состояла из 300 человек, а Никколо ди Конти, венецианский купец XIV-XV веков, путешествовавший в Индию и Ормуз, упоминает пятимачтовые джонки водоизмещением около 2000 тонн. Адмиральский флот состоял из 27-28 тысяч человек личного состава, в число которых входили солдаты, купцы, гражданские лица, чиновники и мастеровые: по количеству это население большого китайского города тех времен.
Китайские корабли строили совершенно иначе, чем европейские. Во-первых, у них отсутствовал киль, хотя иногда в днище и встраивали длинный брус, называвшийся лунгу («кость дракона»), - для смягчения удара о грунт при причаливании. Прочности конструкции корабля добивались, добавляя на борта по всей длине деревянные укрепления-вельсы на уровне ватерлинии или выше нее. Очень важным было наличие переборок, тянувшихся от борта к борту через равномерные промежутки, - они обеспечивали защиту судна от затопления в случае повреждения какого-нибудь одного или нескольких помещений.
Если в Европе мачты располагались по центру судна, встраиваясь основанием в киль, то в китайских джонках основание каждой мачты соединялось лишь с близлежащей переборкой, что позволяло «раскидывать» мачты по палубе вне зависимости от центральной оси симметрии. При этом паруса разных мачт не перекрывали друг друга, раскрывались наподобие веера, парусность увеличивалась, и корабль получал соответственно большее ускорение.
Суда китайцев, создававшиеся для работы в неглубоких водах, по пропорциям отличались от европейских: их осадка и длина пропорционально уступали ширине. Это все, что нам известно достоверно. Переводчик записок Ма Хуаня, спутника Чжэн Хэ, Джон Миллз дополняет эти данные предположением о том, что на баочуанях было по 50 кают.
Первая экспедиция
Первый указ Чэн-цзу о снаряжении экспедиции был дан в марте 1405 г. Этим указом её главой назначался Чжэн Хэ, а его помощником евнух Ван Цзихун. Подготовка экспедиции, видимо, была уже начата ранее, поскольку к осени того же года приготовления были завершены.
Корабли строились в устье Янцзы, а также на берегах Чжэцзяна, Фуцзяни и Гуандуна и затем стягивались к якорным стоянкам на Люцзяхэ, где был назначен сбор флотилии.
В состав флотилии вошли шестьдесят два корабля, на которых находилось двадцать семь тысяч восемьсот человек. Самые большие корабли в длину достигали сорок четыре чжана (сто сорок метров) и в ширину восемнадцать чжанов. Корабли средней величины соответственно имели тридцать семь и пятнадцать чжанов (сто восемь и сорок восемь метров). Цифры ещё более удивительные, если учесть, что наибольшая длина каравеллы первой экспедиции Колумба «Санта Мария» не превышала восемнадцати с половиной метров, при максимальной ширине 7,8 м.
Как указано в «Мин ши», в первое плавание Чжэн Хэ вывел 62 больших корабля. Однако в средние века в Китае каждый большой корабль сопровождался ещё двумя-тремя малыми, вспомогательными. Гун Чжэнь, например, говорит о вспомогательных судах, которые везли пресную воду и продовольствие. Имеются сведения, что их число достигало ста девяноста единиц.
Выйдя из Люцзяцзяна, флот прошёл вдоль берегов Китая до бухты Тайпин в уезде Чанлэ провинции Фуцзянь. Здесь корабли стояли до зимы 1405/1406 г., завершая подготовку и дожидаясь начала северо-восточных муссонов. Сезон этот длится с середины ноября до февраля, но обычно позже начала февраля флотилии в плавание не отправлялись. Должно быть, в декабре 1405 года или в начале 1406 года, наполнив трюмы съестными припасами, топливом и пресной водой, флотилия вышла в открытое море и взяла курс на юг.
От берегов Фуцзяни флот Чжан Хэ отправился к Тямпе. Пройдя через южно-Китайское море и обогнув о. Калимантан с запада, он через пролив Каримата подошёл к восточному побережью о. Ява. Отсюда экспедиция направилась вдоль северного берега Явы к Палембангу. Далее путь китайских кораблей лежал через Малаккский пролив к северо-западному побережью Суматры в страну Самудра. Выйдя в Индийский океан китайский флот пересёк Бенгальский залив и достиг о-ва Цейлон. Затем, обогнув южную оконечность Индостана, Чжэн Хэ посетил несколько богатых торговых центров на Малабарском берегу, в том числе крупнейший из низ - город Каликут. Довольно красочную иллюстрацию каликутского рынка приводит Г. Харт в своей книге «Морской путь в Индию»: «китайский шёлк, тонкая хлопчатобумажная ткань местного производства, знаменитая по всему Востоку и Европе, ткань коленкор, гвоздика, мускатные орехи, их сушёная шелуха, камфора из Индии и Африки, корица с Цейлона, перец с Малабарского побережья, с Зондских островов и Борнео, лекарственные растения, слоновая кость из внутренних областей Индии и Африки, связки кассии, мешки кардамона, кучи копры, верёвки из кокосового волокна, груды сандалового, жёлтого и красного дерева.» Богатство этого города даёт понять, почему Чжу Ди направил первую экспедицию именно туда.
Кроме того, в первом плавании на обратном пути китайские экспедиционные войска пленили известного пирата Чэнь Цзуи, захватившего в то время Палембанг - столицу индусско-буддийского государства Шривиджая на Суматре. «Чжэн Хэ вернулся и привез Чэнь Цзу"и в кандалах. Прибыв в Старый порт (Палембанг), он призвал Чэня подчиниться. Тот прикинулся, что подчиняется, но втайне планировал бунт. Чжэн Хэ понял это... Чэнь, собрав силы, выступил в битву, а Чжэн Хэ выслал войска и принял бой. Чэнь был разбит наголову. Более пяти тысяч бандитов были убиты, десять кораблей сожжены и семь захвачены... Чэнь и еще двое были взяты в плен и доставлены в императорскую столицу, где их приказали обезглавить». Так посланец метрополии защитил мирных соотечественников-мигрантов в Палембанге и заодно продемонстрировал, что его корабли несли на бортах оружие не только для красоты.
Вторая экспедиция
Сразу же после возвращения из похода осенью 1407 года Чжу Ди, удивлённый диковинными товарами, привезёнными экспедицией, вновь направил флот Чжэн Хэ в далёкое плаванье, но на этот раз флотилия насчитывала лишь 249 кораблей, поскольку большое количество кораблей в первой экспедиции оказалось бесполезным. Маршрут второй экспедиции (1407-1409 гг.) в основном совпадал с маршрутом предшествующей, Чжэн Хэ посещал преимущественно знакомые места, однако на этот раз он больше времени пробыл в Сиаме (Таиланд) и Каликуте.
Домой китайские экспедиции возвращались тем же маршрутом, что и раньше, и только происшествия в пути позволяют в хрониках отличать плавания «туда» от обратных. Во время второго плавания, географически сходного с первым, произошло лишь одно событие, память о котором сохранилась в истории: правитель Каликута предоставил посланникам Поднебесной несколько баз, опираясь на которые, китайцы могли в дальнейшем отправляться еще дальше на запад.
Третья экспедиция
А вот третья экспедиция принесла более интересные приключения. Под датой 6 июля 1411 г. в хронике записано:
«Чжэн Хэ... вернулся и привез захваченного царя Цейлона Алагакконару, его семью и нахлебников. Во время первого путешествия Алагакконара был груб и неуважителен и вознамерился убить Чжэн Хэ. Чжэн Хэ понял это и уехал. Мало того, Алагакконара не дружил с соседними странами и часто перехватывал и грабил их посольства по пути в Китай и обратно. Ввиду того, что другие варвары страдали от этого, Чжэн Хэ, вернувшись, снова выказал презрение Цейлону. Тогда Алагакконара заманил Чжэн Хэ вглубь страны и послал своего сына Наянару потребовать у него золото, серебро и прочие драгоценные товары. Если бы эти товары не выдали, более 50 тысяч варваров восстали бы из укрытий и захватили корабли Чжэн Хэ. А еще они подпилили деревья и вознамерились перекрыть узкие дорожки и перерезать Чжэн Хэ пути к отступлению так, чтобы отдельные отряды китайцев не могли прийти друг другу на помощь.
Когда Чжэн Хэ понял, что их отрезали от флота, он быстро развернул войска и отправил их к кораблям... И он приказал гонцам тайно обойти дороги, где сидела засада, вернуться к кораблям и передать приказ офицерам и солдатам биться до смерти. А тем временем он лично повел двухтысячное войско обходными путями. Они штурмовали восточные стены столицы, взяв ее испугом, прорвались внутрь, захватили Алагакконару, его семью, нахлебников и сановников. Чжэн Хэ провел несколько сражений и разбил армию варваров наголову. Когда он вернулся, министры решили, что Алагакконару и прочих пленников надлежит казнить. Но император смилостивился над ними - над невежественными людьми, не знавшими, что такое Небесный мандат на правление, и отпустил их, дав еду и одежду, и приказал Палате ритуалов выбрать в семействе Алагакконары достойного человека, чтобы править страной».
Считается, что это был единственный случай, когда Чжэн Хэ осознанно и решительно свернул с пути дипломатии и вступил в войну не с разбойниками, а с официальной властью страны, в которую прибыл. Приведенная выше цитата - единственное документальное описание действий флотоводца на Цейлоне. Однако кроме него, конечно, существует множество легенд. Самая популярная из них описывает скандал, связанный с наиболее почитаемой реликвией - зубом Будды (Далада), который Чжэн Хэ то ли собирался выкрасть, то ли действительно выкрал с Цейлона.
История такова: еще в 1284 году Хубилай отправлял на Цейлон своих эмиссаров, чтобы заполучить одну из главных священных реликвий буддистов вполне легальным путем. Но зуба монгольскому императору - известному покровителю буддизма - все же не дали, компенсировав отказ другими дорогими дарами. На этом дело до поры и закончилось. Но вот согласно сингальским мифам, Срединное государство втайне не отказалось от вожделенной цели. Они вообще утверждают, что плавания адмирала были предприняты чуть ли не специально для похищения зуба, а все остальные странствия - для отвода глаз. Но сингалы якобы перехитрили Чжэн Хэ - «подсунули» ему в плен царского двойника вместо настоящего царя и ложную же реликвию, а настоящую, пока китайцы воевали, припрятали. Соотечественники великого мореплавателя, естественно, придерживаются противоположного мнения: адмирал все-таки заполучил бесценный «кусочек Будды», и тот даже на манер путеводной звезды помог ему безопасно добраться назад в Нанкин. Что было на самом деле, неизвестно.
Четвертая экспедиция
В дальнейшем флот Чжэн Хэ посещал ещё более отдалённые страны: во время четвёртой экспедиции (1413-1415 гг.) они дошли до города Ормуза в Персидском заливе.
Пятая экспедиция
Во время следующей (1417-1419 гг) - посетили Ласу (пункт в районе современного города Мерса-Фатима в Красном море) и ряд городов на Сомалийском берегу Африки - Могадишо, Браву, Чжубу и Малинди.
Шестое и седьмое плавание Чжэн Хэ - являются самыми малоизученными. От них практически не осталось источников. Не так давно в печати появилась книга «1421: год, когда Китай открыл мир». Написал ее отставной британский офицер, командир подводной лодки Гэвин Мензис, который уверял, что Чжэн Хэ опередил даже Колумба, открыв Америку раньше него, опередил он якобы и Магеллана, обогнув земной шар. Профессиональные историки отвергают эти построения как несостоятельные. И тем не менее, одна из карт адмирала - так называемая «карта Кан"нидо» - свидетельствует как минимум о том, что он располагал надежной и достоверной информацией о Европе. Поиск истины очень осложняется полным уничтожением официальной информации о двух последних плаваниях, которые, по всей видимости, были самыми дальними. Добрались ли китайцы до Мозамбикского пролива в Восточной Африке? Исследователям известно и свидетельство фра Мауро, монаха-картографа из Венеции, который в 1457 году написал, что некая «джонка из Индии» тридцатью годами раньше заплыла на две тысячи миль вглубь Атлантики. Высказывается также мнение, будто карты Чжэн Хэ послужили основой европейских морских карт времен эпохи Великих географических открытий. И наконец, последняя загадка. В январе 2006 года на одном аукционе была представлена карта 1763 года, якобы точная копия карты 1418 года. Владелец - китайский коллекционер, купивший ее в 2001-м, сразу соотнес ее с домыслами Мензиса, ведь на ней фигурировали очертания Америки и Австралии, причем с китайскими транскрипциями названий тамошних аборигенов. Экспертиза подтвердила: бумага, на которой выполнена схема, - аутентичная, XV века, а вот насчет чернил остаются сомнения. Впрочем, даже если это не подделка, то, возможно, просто перевод какого-то западного источника на китайский язык.
Шестая экспедиция
Во время шестого плавания (1421-1422 гг.) флот Чжэн Хэ опять достиг берега Африки.
Шестое путешествие Чжэн Хэ наименее освещено в источниках, поскольку внимание хронистов было приковано к смерти императора, из-за которой возможно мореплаватель и был вынужден срочно вернуться на Родину. Целью путешествия, по версии Генвина Мензиса, помимо географических открытий также была доставка послов и иностранных правителей домой после их посещения церемонии открытия Запретного города. Как и ранее первым пунктом назначения флота Чжэн Хэ стала Малакка, где китайцами была основана перевалочная база для кораблей, возивших специи с Молуккас, или Островов пряностей.
Китайцы, помимо особенно опекаемых ими Малакки и Каликута на юго-западном побережье Индии, создали и, так или иначе, поддерживали разветвленную сеть портовых городов поменьше, охватывавшую Юго-Восточную Азию и страны бассейна Индийского океана. Чжэн Хэ использовал эти порты в качестве баз для своего Золотого флота, где его корабли могли запасаться продовольствием и свежей водой на всём протяжении пути от Китая до Восточной Африки. Пополнив запасы провизии и воды в Малакке, китайцы плыли пять дней и встали на якорь у Семудеры, где адмирал разделил свою армию на четыре флота. Трое из этих великих флотов отправлялись в плаванье под командованием Великого евнуха Хун Бао, евнуха Чжоу Маня и евнуха Чжоу Вэня. Четвёртый флот Чжэн Хэ оставил под своей командой. Все 3 флота первым делом должны были доставить находившихся на борту иноземных вельмож и послов на родину - в порты Индии, Аравии, и Восточной Африки. После этого флоты должны был встретиться у южного побережья Африки, чтобы приступить ко второй части поручения императора - плыть по «неисследованным водам до конца земли».
Согласно древнекитайской карте «Мао Кун» именно так данный отрезок маршрута и выглядел. Собравшись в Каликуте для торговли, Золотые флоты вновь разделились, чтобы доставить послов на их Родину. После того, как посланники были доставлены к их родным пенатам, согласно карте «Мао Кун», все корабли собрались у Софалы (современный Мозамбик). Поскольку карта обрывалась на этом отрезке путешествия Мензис был вынужден искать новый источник информации, которым для него и стала карта венецианского картографа Фра Мауро, начерченная им в начале 1459 г. Исследователя привлекло то, насколько детально и точно на карте был прорисован мыс Доброй Надежды, учитывая тот факт, что сам картограф по миру не путешествовал и был кабинетным работником. Фра Маро указывал, что сведения о мысе и джонках были предоставлены ему венецианским послом да Конти, который в то время жил в Каликуте и, по предложению Мензиса, мог возвращаться в Италию на китайской джонке и владеть информацией, предоставленной китайцами. В августе 1421 года китайцы, влекомые Южно-экваториальным течением, обогнули Западный африканский рог, и, оказавшись в зоне Сенегальского течения, двинулись на север, к Зеленому мысу. Там, возле деревушки Джанела Мензис обнаружил резную плиту со старинными надписями (называемая местными жителями Рибейра-ди-Пенеда), в результате идентифицированными как письмена языка малайялам, общераспространённый язык в местности Керала (столицей которой был Каликут), начиная с IX века.
Как доказательство посещения китайцами Нового света Мензис привёл средневековую карту Пири Рейса, на которой можно проследить контуры западного берега Южной Америки и Антарктики. Автор сенсационной книги утверждает, что оттоманский картограф основывался на материалах, собранных китайцами. Целью путешествия китайцев в нелюдные земли Патагонии, писатель объяснил поиском путеводной звезды, которая могла бы заменить полярную звезду южнее линии экватора (Канопус и Южный Крест).
По гипотезе Мензиса, установив географическую широту Канопуса, флоты адмиралов Золотого флота Чжоу Маня и Хон Бао разделились и, независимо друг от друга, двинулись по заданной широте к Китаю. Поскольку флот Чжоу Маня не доставил в Китай ни одного посланника, исследователь сделал вывод, то флотоводец двинулся в западном направлении, чтобы исследовать и нанести на карту Тихий океан, вернулся он на родину через Острова пряностей. Флот адмирала Хон Бао двинулся в сторону Антарктики, чтобы установить точное положение Южного Креста, а затем вернулся домой, продвигаясь на восток сквозь воды южных морей, посетив Малакку и Каликут. Основываясь на картах, в том числе и таких древних, как карта адмирала Пири Рейса, китайская лоция У Пэй Чи и пр. Мензис доказывает, что китайские флоты достигли не только Нового Света, но и Антарктиды и Австралии, а также первыми совершили кругосветное путешествие.
Однако непрофессиональный подход к критике источников, подтягивание фактов под продиктованную необходимость явились явными доказательствами того, что творение британского моряка во многом лишь предложение, порождённое рыночным спросом. Мензис был подвергнут критике за «безответственный способ рассмотрения доказательств», который привел его к выдвижению гипотез «без малейших доказательств». Сотрудничество с издательством, опубликовавшим работы Дэна Брауна, стало поводом для проведения соответствующих аналогий.
Седьмое плавание
Как бы ни было на самом деле, вопреки утверждению Мензиса шестое путешествие Чжэн Хэ не являлось последней экспедицией китайского адмирала. Как и предшествующие плавания седьмая экспедиция Чжэн Хэ (1431-1433 гг.) и последовавшая за ней экспедиция его ближайшего помощника Ван Цзянхуна увенчались успехом. Посольские связи стран Южных морей с Китаем вновь оживились, а из Малакки (1433 г.) и Самудры (1434 г.) прибыли к императорскому двору правители этих стран. Однако положение, сложившееся в начале XV в., так и не было восстановлено. К этому времени при дворе императора всё больше усиливалась группировка приближённых Чжу Ди, которые настаивали на сокращении экспедиций и возвращению к политике изоляционизма. После смерти Чжу Ди под влиянием таких придворных настроений новый император настоял на прекращении экспедиций, а также уничтожении всех свидетельств об их проведении.
Значение
Описание экспедиций Чжэн Хэ составил в 1416 г. его спутник и переводчик Ма Хуань, из динлинов. Книга Ма Хуаня отличается точностью наблюдений за обычаями народов, населяющих берега Индийского океана.
Путешествия Чжэн Хэ были, возможно, первой страницей в истории Великих географических открытий. Он не ставил перед собой задачи закрепления в южных морях и создания долговечной торговой империи, оттого китайское влияние в посещённых им странах не продлилось и полувека. Тем не менее, полученные им сведения о южных и западных странах, привели к активизации торговли с Индокитаем и к росту китайской эмиграции в эти края. Тенденции, начало которым положили плавания Чжэн Хэ, продолжались вплоть до XIX века.
Во все плавания грандиозная армада отправлялась из Южно-Китайского моря. Через Индийский океан корабли шли по направлению к Цейлону и южному Индостану, а последние путешествия охватили еще и Персидский залив, Красное море и восточное побережье Африки. Шел Чжэн Хэ всякий раз «накатанным» путем: ловя повторяющиеся муссонные ветра, которые с декабря по март дуют на этих широтах с севера и северо-востока. Когда же влажные субэкваториальные потоки воздуха поднимались над Индийским океаном и как бы по кругу оборачивались обратно на север - с апреля по август, - флотилия соответственно разворачивалась к дому. Это муссонное расписание местные моряки знали наизусть задолго до нашей эры, да и не только моряки: ведь оно диктовало и порядок земледельческих сезонов. С учетом муссонов, а также рисунка созвездий путешественники уверенно переправлялись с юга Аравии на Малабарский берег Индии, или с Цейлона на Суматру и в Малакку, придерживаясь определенной широты.
Возникает закономерный вопрос: почему же планету открыли, исследовали и заселили португальцы, испанцы и англичане, а не китайцы - ведь плавания Чжэн Хэ показали, что сыны Поднебесной умели строить корабли и обеспечивать свои экспедиции экономически и политически? Ответ прост, и сводится он не только к различию этнопсихологии среднего европейца и среднего китайца, но и к историко-культурной ситуации эпохи Великих географических открытий. Европейцам всегда не хватало земли и ресурсов для поддержания своей бурно развивающейся экономики, их гнали на захваты новых территорий теснота и вечная нехватка материальных благ (золота, серебра, пряностей, шелка и т. д.) для всех, кто их жаждал. Здесь же можно вспомнить о свободном духе наследников эллинов и римлян, с древности стремившихся заселить Средиземноморье, ведь они шли на завоевание новых земель еще до того, как со стапелей сошли первые доу и каравеллы. У китайцев тоже были свои проблемы - перенаселение и земельный голод, но, несмотря на то что от заманчивых сопредельных территорий их всегда отделяли лишь неширокие проливы, Китай оставался самодостаточным: подданные сына Неба эстафетно распространялись по Юго-Восточной Азии и сопредельным странам как мирные поселенцы, а не как миссионеры или охотники за рабами и золотом. Казус императора Юнлэ и его адмирала Чжэн Хэ - исключение, а не правило. То что баочуани были большие и что их было много, не означало, что Китай посылал их в дальние страны для захвата земель и устроения заморских колоний. Юркие каравеллы Колумба и Васко да Гамы бьют в этом плане гигантские джонки Чжэн Хэ по всем фронтам. Именно эта незаинтересованность китайцев и их верховной власти во внешнем мире, сконцентрированность на себе и привели к тому, что грандиозный пассионарный выплеск времен императора Юнлэ не нашел продолжения после его смерти. Юнлэ отправил корабли за горизонт вопреки магистральной имперской политике, предписывавшей сыну Неба принимать послов из мира, а не рассылать их в мир. Смерть императора и адмирала вернула Поднебесную к статус-кво: ненадолго приоткрывшиеся створки раковины вновь захлопнулись.
Использованы материалы сайта: http://www.poxod.eu
ЧЖЭН ХЭ (кит. - 郑和) (1371-1433) - китайский путешественник, флотоводец и дипломат, возглавлявший семь крупномасштабных морских военно-торговых экспедиций, посланных императорами Минской династии в страны Индокитая, Индостана, Аравийского полуострова и Восточной Африки.
Отец Чжэн Хэ был мусульманином и носил фамилию Ма. По некоторым данным, род Ма происходил из западных краев и некоторые источники утверждают, что его предком был великий персидский дипломат Саид Аджал ал-Дин Омар, ставший первым наместником императоров монгольской династии Юань в провинции Юньнань. В 1382 г., когда в южную провинцию Юньнань вошли китайские войска, Чжэн Хэ попал в услужение к Чжу Ди (впоследствии император Юнлэ) и был оскоплен. Как гласит надпись на могильном камне отца Чжэн Хэ, составленная в 1405 г. и обнаруженная в 1894 г., Чжэн Хэ родился в 1371 г. в уезде Куньян(ныне уезд Цзиньнин) провинции Юньнань. Он «усердно служил и проявил способности, был скромен и осторожен, не избегал трудных дел, за что приобрел среди чиновников хорошую репутацию». В окружение Чжу Ди он попал во время кампании 1400-1402 гг., участвуя в боях на стороне будущего императора. Во время новогодних торжеств в 1404 г. многим участникам этой войны были пожалованы награды и титулы. Среди них был и молодой скопец, который с того времени получил фамилию Чжэн и был произведен в высшие дворцовые евнухи - тайцзяни.
Агрессивная внешняя политика императора Юн-лэ диктовала все более активное расширение границ Китая. Император направил гигантскую флотилию в Юго-Восточную Азию для освоения новых торговых путей. Чжэн Хэ был назначен командующим.
В 1405 г. Чжэн Хэ впервые получил приказ повести флот, насчитывавший 62 больших корабля, вспомогательные суда, которые везли воду и продовольствие, и 27 тыс. солдат к Малаккскому полуострову. Корабли, на которых разместилась экспедиция Чжэн Хэ, назывались «драгоценными». Каждый из них, длиной 138 метров, шириной 56 метров, был оснащен 9 мачтами и вмещал от 400 до 500 человек.
Хотя освоение новых торговых путей и распространение политического влияния Китая были основными целями императора, некоторые историки полагают, что эти грандиозные морские экспедиции преследовали еще одну цель.
Согласно этому предположению, Чжэн Хэ был направлен на поиски низвергнутого императора Цзяньвэня, ведь его тело так никогда и не было найдено. В ту пору стали циркулировать слухи о том, что Цзяньвэнь на самом деле не был убит в битве за Нанкин, а ударился в бега и скрывается где-то на юго-западе Китае. А значит, продолжает быть угрозой для нового императора.
В период 1405-1433 гг. Чжэн Хэ совершил семь экспедиций по Индийскому океану. Его флот состоял из 317 кораблей и почти 28 тысяч солдат и матросов. Самый большой корабль достигал 130 метров в длину. Поразительно! На фоне корабля Чжэна Хэ знаменитое флагманское судно Колумба «Санта Мария» выглядело бы просто спасательной шлюпкой.
Чжэну Хэ так и не удалось найти следы императора Цзяньвэня. Однако он добрался до Филиппинских островов, Малайзии, Мозамбикского пролива, южных берегов Африки, а также несколько раз пересек Индийский океан.
Ему даже удалось удивить аравийских мореплавателей и венецианских торговцев, с которыми он встретился в водах Ормузского и Аденского проливов. Стоит особо подчеркнуть, что все это произошло за 90 лет до Колумба и за 116 лет до Магеллана.
Однако путешествия Чжэн Хэ, популярные в кругу императора, не были таковыми в среде чиновников. Сказывалось старое соперничество между дворцовыми евнухами и чиновной знатью за влияние на императора и двор. Высокая стоимость морских экспедиций, а также тот факт, что их возглавляли и контролировали евнухи, а не обычные чиновники или генералы, вызывали всеобщее недовольство.
После смерти императора Юн-лэ Чжэн Хэ совершил еще два морских вояжа. Он умер во время последней своей экспедиции. Его могила расположена в Нанкине, но она пуста. Согласно легенде, тело адмирала было захоронено в море, по морской традиции.
Недовольство морскими экспедициями и зависть к славе адмирала придворных кругов после смерти Чжэн Хэ сыграли свою решающую роль. Во время планирования очередной экспедиции чиновная бюрократия умудрилась «потерять» навигационные карты и прочие необходимые для экспедиции документы. Экспедицию отложили, как оказалось, навсегда. В результате многие из вахтенных журналов с содержащейся в них информацией о плаваниях Чжэна Хэ и его флота были уничтожены. Именно поэтому информация о тех краях и странах, которые посетил флотоводец, настолько противоречива. Данные, которыми мы обладаем сейчас, были почерпнуты главным образом из трудов современников Чжэна Хэ, а также из источников, найденных лишь в 1930-е годы.
Активная деятельность Чжэн Хэ и его многочисленные морские экспедиции отражены в романе «Записки о плавании евнуха Трех драгоценностей в Западный океан», состоящем из 100 глав. В нем живописуются впечатляющие походы китайских мореплавателей XV в., а фоном действия этого фантастического романа является описание самых разных стран (их более двадцати). После уничтожения правящей верхушкой документов и архивов экспедиции Чжэн Хэ появление романа с изложением истории этих путешествий рассматривалось некоторыми читателями и критиками как вызов власти. Многочисленных героев романа объединяла морская кампания, а композиционным стержнем книги стал путь от устья Янцзы, вдоль берегов Юго-Восточной Азии, Индии, Аравии, Восточной Африки и обратно до Китая.